Житель Санкт–Петербурга обратился в суд с исковым требованием к любовнику своей жены с требованием о компенсации морального вреда за распад семьи.
Насколько такое заявление обладает правовой оболочкой как объект правовой охраны?
Сначала необходимо выработать единое понимание в содержании морального вреда и порядке расчета компенсации морального вреда?
Моральный вред – это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. (ст. ст. п. 1 ст. 151, пп. 1, 2 ст. 1064, п. 2 ст. 1101 ГК РФ, п. 32 ППВС РФ от 26.01.2010 г. N 1).
В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 г. по делу «Максимов (Maksimov) против Российской Федерации» указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.
Вернемся к нашему «любовному» case.
Как пояснили в объединенной пресс–службе судов Санкт–Петербурга, истец утверждал «Сложившаяся ситуация причиняет истцу нравственные страдания, может повлиять на его репутацию, плохо сказывается на производительности. Вина ответчика заключается в том, что он разрушил семью».
Судебный орган пришел к ряду интересных выводов:
a. доверительно–личностные отношения в семье предполагают разрешение внутрисемейных вопросов по взаимному согласию супругов;
b. любовник является ненадлежащим ответчиком, поскольку в распаде семьи, утрате взаимоуважения и любви виноваты только супруги, каждый из которых является отдельной личностью, имеет равные права, самостоятельно решает, как вести себя в сложившейся ситуации.
В удовлетворении искового требования отказано, ожидаем жалобу в Верховный суд РФ